Апеннины.

Утром стали осматриваться, куда же нас занесло. Покрытые густой зеленью горы с лысоватыми вершинами и притулившиеся на склонах селения, откуда вчера палили и сыпали огнями до половины первого ночи. На верхах не так жарко, как на побережье, и воздух посуше, но и наворачивать приходится всё время в гору, по-прежнему усердно пашем, обливаясь пóтом, благо стали встречаться роднички и мы можем чаще освежать воду во флягах и ополаскиваться. Ущелья всё глубже, мосты и виадуки всё выше и просто непонятно, кому предназначены эти монументальные эстакады, если вдоль дорог лишь редкие, небольшие деревушки, а дорога, по которой мы едем, имеет ранг второстепенной.

Непонятен и принцип расселения итальянцев в горах. Если у нас деревеньки тяготеют к рекам, то здесь народ поселяется у дорог, совершенно не заботясь о наличии поблизости водных источников.

Иной раз домá забираются на такие склоны, что просто невозможно найти приемлемое объяснение этому, кроме одного: оттуда вид краше.

Мы ничуть не жалеем, что расстались с морем: глаз радуется сочной зелени, слух наслаждается лесными звуками, грудь наполняется свежим воздухом. Совсем не похоже на Италию: типично альпийские виды с  выстриженным лугами и разбросанными по ним аккуратными домиками, никаких тебе изгородей и заборов между ними. Как и в Пиренеях, и здесь встречаются вереницы квадроциклистов. Но за перевалом картина меняется. В глубине Апеннин уже не псевдотуристские постройки, лишённые национальной принадлежности, а – строения, сработанные в практичном, скупом стиле, из камня, собранного тут же под ногами, теснящиеся на небольших кусочках земли, отвоёванной у гор. Даже в разгар лета эти жилища выглядят достаточно сурово. Они сбиты в крепкие кучки, чтобы плечом к плечу, опираясь друг на друга, выстоять в непогоду против напора разбушевавшихся ветров, ливневых дождей и снежных зарядов.

30 километров беспрерывно шли в гору. Всякий раз, взобравшись на очередной перевал, ждёшь, что далее покатимся только вниз. Но дорога, спускаясь к реке, огибает вместе с ней зелёный утёс со средневековым зáмком  и опять начинает карабкаться вверх, и приходится забираться ещё выше, чем в предыдущий раз, и мы постигаем, что перевалить через Апеннины, не значит, просто переехать через одну-другую горку, что это нескончаемая череда затяжных подъёмов и спусков, долгий, изнурительный труд. Горы на нашем пути вырастали до 1600-1800 метров и перевалы также были приличными и без боя не сдавались. И, наверное, не зря на некоторых  из них поставлены маленькие часовенки, под иконками которых лежат свежие цветы.

Северо-восточный склон Лигурийских Апеннин более пологий, чем западный, и, перебравшись на него, мы шли далее по ущелью, промытому рекой Треббия. Ручеёк, поначалу теряющийся в россыпях гальки, незаметно вырос в маленькую речушку, перебегающую по камням. Всё глубже прорывала она себе ложе, и всё недоступнее становилась для нас. Если, мы где и  спускалась к реке, то за удовольствие испробовать её водицы приходилось расплачиваться солёным пóтом, набирая потерянную высоту. Сверху видно, как вымоинах, за большими камнями стоят большие (в десятки особей!) стаи крупных рыбин. Странно, что здесь их никто не ловил, хотя ниже по течению мы встречали рыбаков со спиннингами.

Неожиданно, река превратилась в красивое ожерелье из изумрудных озёр, расположенных каскадами, переливающихся ручейками из одного в другое и протянувшихся по дну ущелья на десятки километров. Какой-то затерянный мир: грандиозные скальные образования, наполненные ледяной водой озёра и небольшие группы полуголых людей, ковыряющихся в камнях. Можно ли было представить, что в центре обихоженной Европы, в перенаселённой Италии сохранились ещё первозданные уголки, заповедные ущелья и реки? Итальянцы бросают машины наверху на целый день, спускаются, неведомо какими тропами, со скарбом и детьми на сотню-полторы метров вниз к воде и отдаются там нетронутой природе и друг другу.

Некоторые семейные группы и парочки, судя по тому, с какой обстоятельностью  они обустроились, расположились у реки не на один день.  

Наша дорога проложена так, что мы взираем на горные деревушки снизу вверх. В поисках пропитания приходится отворачивать с трассы и забираться в стоящие на возвышенностях селения. Поднявшись в  Bobolin, снизу казавшийся заурядной деревенькой, мы очутились в средневековом городе. Старинная площадь, вымощенная камнем, арочные колоннады, храмовые постройки, узкие улочки, разбегающиеся во все стороны. По периметру площади расставлены накрытые белоснежными скатертями и сервированные столики. Множество народу.  Как в большой деревне, все друг друга знают, приветствуют издалека, останавливаются, беседуют. Вокруг царит атмосфера спокойного домашнего праздника. Чуть в стороне устроена  ярмарка всяких поделок и антикварного старья. Больше всего мы удивились сушёным грибам – похоже белым – разложенным на некоторых столиках. До этого из лесных грибов мы встречали в магазинах только лисички, д а и те были уже не первой свежести, прилично подвялые.

Но все магазины закрыты. Попытки найти работающий оказались безуспешны. Стало ясно, почему так долго не утихала вчера канонада: сегодня большой праздник -  Вознесение Девы Марии и сегодня - пятница, пора закупать продукты на выходные дни, не то нам придётся поститься в weekend. Чтоб не уезжать совсем уж не солоно хлебавши, последовали примеру местного населения и перекусили в одном из кафе настоящей итальянской пиццей (от которой остались в полном восторге) присовокупив к ней, в честь праздника, свежего пивка. Ознакомившись с предметами народного творчества, представленными на ярмарке, позвонив домой из "автомата", вернулись на трассу.

Кремона

Апеннины прошли за один день. В Пьяченцу, к которой мы так стремились, заезжать не стали – было поздно, обошли её по окружной и, свернув на второстепенную дорогу, стали в тополёвых посадках на краю помидорного поля. Пока заезжали на стоянку, потеряли карту, которую я подсовывал, обычно, под "флягодержатель". Нашли её утром метрах в двухстах от места ночлега уже вынутой из полиэтилена. Интересно, что подумал абориген? Понял ли он, какие земли на ней отображены? Карта на русском языке и представляла собой кусок северной части страны, отрезанный от общей карты Италии.

А кириллица и наша транскрипция итальянских названий настолько отличны от латиницы, что мы сами не сразу приходили к пониманию с местными жителями, когда расспрашивали у них дорогу и тыкали пальцем в конкретные населённые пункты, которые должны быть хорошо им известны.

Утром проснулись от пенья Иволги - родной голос. В палатке обнаружили  двух больших зелёных богомолов, как они туда забрались, если мы закрывались на "молнию", непонятно.  В 645 термометр показывал 20°С, а в 930, когда мы остановились перед Кремоной у гипермаркета "Bennet", было уже 30°С в тени.  На наше счастье, магазин работал, и мы смогли пополнить наши вконец иссякшие съестные припасы.

Если в горных городках мы только прикоснулись к средневековью, то в Кремоне мы ощутили исторический дух Италии в полной мере. И становится ясным, чем эта страна привлекает к себе тысячи паломников. Это настоящий, живой город, история которого не прерывалась на протяжении тысячелетий. И как могучий шестисотлетний дуб, он поражает не столько своими размерами и формами, сколько сознанием того, что перед тобой живой свидетель и участник событий многовековой, тысячелетней давности и давно ушедших эпох, которые он пропустил через себя. По его улицам, по его гранитной брусчатке, которую сегодня попираем мы, ступали ещё патриции, а в его баптисериях и сегодня окунают в купель младенцев.

Тяжеловесные строения, исполненные в суровом романском стиле, окружают центральную площадь. Островерхие Кампанеллы  поражают стройностью, высотой, арочными порталами и большими, мозаичными часами. Не оторвать глаз от Палаццо дель комуне (13 века!), по бесконечным анфиладам которого только на велосипедах ездить. По-нашенски - это Дворец республик (700 лет республиканским традициям!). А в 16-18 веках в Кремоне работали известные скрипичные мастера Амати, Гварнери, Страдивари. Город и сегодня славен производством музыкальных инструментов. И среди такой старины, мы не встретили ни одного туриста,  ни одной экскурсионной группы. Город просто живёт неторопливой, размеренной, устоявшейся за многие века жизнью.

Не знаю, что тому причиной: праздники, воскресные дни или инициатива местных властей, но мы были поражены обилием велосипедистов в эти дни. Прямо велофест какой-то.

Иные велосипеды могли бы занять почётные места в экспозициях технических музеев. Мы остановились набрать воду у древнего питьевого фонтанчика, даже водосточная труба, проходящая по стене  дома - керамическая. А прислоненный рядом дамский велосипед с переключателями скоростей, судя по его виду и конструкции, давно разменял шестой десяток лет. Скоро к нему пришлёпала бабуля лет под восемьдесят, точь-в-точь старая финка из "Снежной королевы", в юбках, фартуке, с седыми косичками, развесила свои сумки, взобралась на велосипед и покатила, как ни в чём не бывало.   

На площади встретили пару молодых ребят с велосипедами, нагруженными также основательно, как и наши. Чего только не болталось на их багажниках на завязках и шнурках, думаю, немалую часть из навешенного барахла они растеряют в дороге. Было намерение с ними пообщаться, но оказалось, что это итальянцы, а с инязом у них – слабовато, потому не стали зря тратить время.

Чуть отъехав от Кремоны, устроили пикник на обочине – вчерашний ужин и завтрак, вследствие упомянутых выше причин, были чисто символическими. Двенадцатый час, 36°С в тени. Я разложил для просушки спальники и одёжку. Ночами стоит такая же парилка, как и днём, все вещи влажные и высушить их можно только под прямым солнцем, но по утрам висит влажный пар, а днём времени не хватает. Илья подрёмывает, пока на "Кемпинг-газе" варится рис с сосисками. Рядом с горелкой свалены в кучу, пакет молока, виноград, набранный тут же (напротив нас виноградники) и большой ломоть ещё холодного арбуза из гипермаркета. В наших условиях, при активной физической работе и больших потерях влаги молочные продукты и бахчёвые прекрасно сочетались в любых пропорциях без всяких неприятных последствий. Арбузы же мы покупали глубоко охлаждёнными четвертушками или осьмушками в вакуумной упаковке и старались расправиться с ними прежде, чем они успеют нагреться.

 

Долина реки По.

Спустившись с Апеннин, мы выкатились на просторы Паданской равнины простирающейся до самой Венеции. Река По, самая большая в Италии, имеет длину в шесть сотен километров, триста из которых надлежало пройти нам. Два дня мы методично крутили педали под палящим солнцем. "Удовольствия" добавлял встречный бриз, тянущий с моря и не прекращающийся ни на минуту. Пришлось осваивать технику "сидения на колесе", позволявшую второму участнику "тандема" немного расслабиться, в то время как впереди идущий работал с полной отдачей. Несмотря на необходимость выдерживать минимальный зазор между велосипедами, мы довольно быстро освоились с этим и поглядывали не только на крутящееся под носом колесо напарника, но и по сторонам. На удивление однообразная местность: прямая, ровная дорога, редкие населённые пункты расположенные в стороне, сплошные кукурузные и овощные поля. Легче было проскочить это участок на поезде, но нас, после печального авиньонского опыта, этот вариант больше не привлекал. Тем более, что на поиски ж/д станции, стыковку с расписанием, саму поездку и выезд с вокзала обратно на дорогу - всё равно ушёл бы целый день. А так, мы проходили до темна без малого 140 километров, несмотря на то, что из-за встречного ветра средняя скорость, не превышала 21 км/час.

  К концу дня жара спадала с 36° до 33°, солнце сбавляло свой пыл и мы, вопреки накопившейся за день усталости, несколько увеличивали темп движения и показывали более высокие результаты.  В тот вечер, примерно за четверть часа до момента принятия решения о ночлеге, мы вкатились в очередную деревеньку - Мантелью, которую рассчитывали быстро проскочить и приткнуться где-нибудь за ней. Но пролетели, отведённые на это 15 минут, потом ещё 15-ть, ещё... - а деревня всё не кончалась. Вдоль дороги, уже второй десяток километров тянулись огромные, освещённые изнутри витрины, заменявшие фасады жилых домов. Выставленная за широкими стёклами мебель больше походила на дорогой антиквариат, чем на жилые гарнитуры. Стемнело, мы включили габариты и велофонари, но всё равно, создавали определённые неудобства автомобилистам, да и самим продолжать движение в таких условиях было небезопасно. Конца селению не видно, и мы, улучив момент, нырнули через какие-то растворенные ворота в расположенную напротив прозрачную рощицу на краю поля, засеянного фасолью. Стали напротив домов, выбора не было. В сумерках нас уже не заметишь из окон, можно спокойно разворачивать палатку, разжигать горелку, готовить ужин.

Утром поднялись на полчасика раньше, чем обычно. Когда вещи были уже сложены, мимо нас пролетела пара ушастых сеттеров, которых итальянцы на "Ниве"(!) привезли на утреннюю выгулку, но ни собаки, ни их хозяева не обратили на нас внимания. Мы открутили проволоку, связывающую створки ворот, затворили их за собой, оседлали велосипеды и продолжили не завершённую вчера экскурсию по мебельной выставке.

Страница <<< | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 5 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | >>>

перейти к содержанию>>>