Киiв

В Киеве я был всего лишь однажды, и то проездом: мельком взглянул на него из окна «Волги», которую перегоняли из Словакии. И вот, выдался случай познакомиться со столицей Украины поближе и навестить, наконец, родственников, перебравшихся сюда из Припяти после известных событий. В девять утра я уже разговаривал из  таксофонной будки на западной окраине Киева с шурином и, договорившись с ним о месте и времени встречи, покатил через весь город на его диаметрально противоположную сторону.

Несправедливо судить о городе по мимолётному взгляду из седла велосипеда, снующего среди машин по запруженным улицам, но Киев, разочаровал меня. Я не ощутил его романтического ореола, навеянного с детства патриотическими песнями ("…як тебе не любити, Киeвe мiй"). Пыльные улицы, асфальт в заплатах, затюрканый народ на остановках - типичный прикид  наших провинциальных городов.

Какие-то эмоции  шевелились в глубоких отложениях памяти лишь при чтении некоторых указателей: вулиця Леси Украинки, бульвар Тараса Шевченко, майдан Богдана Хмельницкого…  Но, оказывается, что Крещатик пишется через Х…, что воспетые украинскими певцами каштаны – погребённые под слоем пыли недоростки, под ними  не то что прогуляться – посидеть негде, да и просто смотреть не на что: я не люблю Воронеж, но проспект Революции, поставь его рядом с Х-рещатиком,  смотрелся бы лучше. Ну, а майдан Незалежности - сегодняшнее лицо самостийной республики - это уже китч, безвкусная свалка  всего, что только можно вырвать из антуража  других столиц.  Здесь и безликие обкомовские дома, торчащие разрозненными обрубками по окружности площади, словно вырванные ноты из аккорда третьего интернационала харьковского Госпрома, и "Александринский" столп с нелепой, в данном окружении, позолотой на макушке,  и "петергофские" фонтаны, и – о господи - стеклянный купол "московского" Охотного Ряда – египетских пирамид не хватает!

Спустившись  на набережную я перебрался по пешеходному мосту в парковую зону, но Гидропарк оказался в таком же запущенном состоянии, как и весь город, и только единственная парочка, встреченная на его пустынных дорожках  смогла указать мне примерный азимут, придерживаясь которого я смог выбраться из парка в нужном направлении.  Заднепровские окраины города, только усугубили нелестное впечатление от первого знакомства с Киевом. Намотав 28 км по городу, через полтора часа после въезда в столицу, я, наконец, добрался до Детского мира, и через 5 минут нам (с Сашей Козловым - мужем сестры) накрывали стол в ближайшее кафе - время-то обеденное, а ещё через полчаса мне предоставили в полное распоряжение просторную квартиру. Саша вернулся на работу, а я получил возможность смыть с себя пот и грязь украинских дорог и устроить небольшую постирушку.

Включил телевизор, по первому  каналу гремел грандиозный концерт ректора киевского института культуры: полноватый мужчина, чем-то похожий на нашего, покойного уже, алтайского губернатора расхаживал по сцене и безостановочно декламировал нараспев, подобно Владимиру Вольфовичу, популярные песни под аккомпанемент многочисленного оркестра народных инструментов, весь его институт старательно отрабатывал вокруг него свои курсовые и дипломные задания в масштабных подтанцовках. Щёлканье по другим каналам к положительным результатам не привело: украинское телебачение представляло собой ту серую и унылую картину, которой нас так стращают рекламные заставки, призывая не оказываться  от телевизионной рекламы (а в данном случае, добавлю - и от трансляции российских каналов) Забегая вперёд, скажу, что на протяжении всех дней моего пребывания в Киеве и Славутиче, всякий раз включая телевизор, будь то утром или вечером, я натыкался на этот непрекращающийся концерт – врагу не пожелаешь. Что ещё хуже - другие развлекательные и музыкальные программы были на уровне сельской самодеятельности.

На следующее утро я отправился на маршрутке в Славутич к сестре. Об архитектурных принципах, заложенных в его основании, много писали в своё время, и, несмотря на мой критический настрой, спровоцированный предыдущим двумя неделями пребывания на территории Украины, несмотря на все беды советской перестройки, прошедшиеся и по этой многострадальной земле, на старания украинского чиновничества, забыть этот город, а заодно и связанные с ним неразрешимые чернобыльские проблемы, Славутич живёт, и пусть он изрядно пообносился за два десятка лет, но всё равно оставляет приятное впечатление близости к природе, ухоженности, спокойствия и уюта.

 

Майдан

На исходе следующего дня мы вернулись в Киев вместе с Ольгой. Пересев с маршрутки на метро, оставив сумки встретившей нас Полинке, мы проскочили до "Арсенальной" и часа три погуляли по вечерней столице. В этот раз Киев несколько поправил своё первое впечатление. Только что открытый после реставрации Мариинский парк явил собой образчик умелого дизайна: выложенные разноцветной плиткой дорожки, свежие газоны,  со вкусом подстриженные, омоложенные вековые деревья, под которыми так приятно посидеть на свежеструганных деревянных скамейках, глазея на прогуливающуюся вокруг публику. И киевляне всех поколений не преминули этим воспользоваться: парк заполнен сверх всякой меры, чему косвенно способствовало и расширение (за счёт площади парка) зоны безопасности Мариинского дворца, государственной резиденции президента Украины: на его растреллиевские формы и традиционную бирюзу его стен, столь знакомые по более известным питерским аналогам великого зодчего, дозволяется теперь взирать с приличного  отдаления. Миновав зелёную чашу стадиона "Динамо" искусно вписанную в сложный рельеф правого берега Днепра – на таком поле, в таком интерьере просто нельзя выступать посредственно, наверное, это и явилось залогом успехов киевского "Динамо" -  мы вышли к возрождённому из пепла Михайловскому монастырю. На фоне стремительно темнеющего неба червонным золотом горели  его купола. Мастерски выполненная подсветка храма – с лёгким сиреневым оттенком, в тон фиолетовому ночному небу, и золотыми лучами,  направленными на ажурные кресты, венчающие луковки куполов - придавали сказочный вид этой божественной обители. Но наши земные чаяния не были услышаны всевышним – туалеты, расположенные на территории монастыря были уже закрыты (а шёл уже пятый час, как мы вышли за порог дома в Славутиче).

Пришлось направиться к Майдану Незалежности и посетить тамошние "Охотные ряды", стеклянный купол которых я приметил ещё намедни. Внутри это сооружение ещё больше походит на пародию московского аналога: масштабы совсем не те, скуднотища и теснотища. У дверей с заветными силуэтами мужского и женского пола как всегда в подобных ситуациях – длинный девичий хвост. В мужской туалет удалось попасть без очереди, но и там тесно, к каждой кабинке и писсуару в нетерпении переминались с ноги на ногу по три-четыре чоловика. Пристроился  к одному из хвостиков и я. И вдруг, слышу за спиной смущённые девичьи смешки – это находчивые украинские парубки, заняв очередь в кабинки, протащили сюда своих подружек: за стеной, в женском отделении ситуация совсем беспросветная. Минут через пять, когда я продирался обратно к выходу,  в мужском заведении наблюдалось явное преобладание женского пола, а перед туалетами  петляли уже две женские очереди.

Ну, а вечерний Майдан предстал в ещё более неприглядном свете, нежели накануне днём. К безвкусной свалке архитектурных "шедевров", прибавилось четыре циклопических размеров воздушных шара, озаряемых пламенем мощных горелок и с трудом втиснутых  в, и без того забитое донельзя,  пространство главной площади Украины. За ними, в отдалении, как-то совсем потерянно светился желтоватый силуэт Софийского собора, когда-то игравшего роль ведущей скрипки в оркестре достопримечательностей стольного града Киева, а теперь незаслуженно всеми забытого. Площадь заполнена полчищами молодёжи, не знающей, куда податься, изнывающей от безделья, тупо посасывающей слабоалкогольные напитки.

Те, кто успел опередить других, занял места на бетонных парапетах, бордюрах, ступеньках, неудачники же неприкаянно бродили среди таких же не нашедших себе места молодых людей. А по Х-рещатику, во всю его ширину, как после первомайской демонстрации, в эту переполненную яму скатывался такой же многочисленный, и бессмысленный людской поток, оставляющий за собой на мостовой осколки разбитого стекла и всяческого мусора: бессвязный гомон разношёрстной толпы, шарканье подошв по асфальту, х-руст и звон бьющегося стекла, стук отлетающих, сыплющихся градом алюминиевых  банок…

  Мы ретировались в скверик, к незабвенному Паниковскому, изваянному в бронзе с его темными круглыми очками и неразлучной тростью в руке, замершего навеки в характерной позе переходящего улицу слепого, отведали фирменного, весьма недурного мороженого в одном из немногочисленных – что очень странно для центра такого города, как Киiв – кафе и побрели обратно к метро.

 

Страница <<< | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | >>>

перейти к содержанию>>>